Артикль с именами собственными: руководство по эксплуатации.

Истина ... - понятие достаточно зыбкое, и люди мещанского склада произвольно орудуют им, руководствуясь сомнительными критериями. Границу своего знания об истине они проводят наспех и очень близко от себя и своих пошлых убеждений, а все, что находится за нею, объявляют ложью.
небольшой апдейт Томаса Манна

ВВЕДЕНИЕ.

Объяснения придется давать с конца, ибо первое, что нужно уяснить - что такое имя собственное; второе - какие функции может выполнять артикль с существительными именами собственными; и в итоге пытливый ум читателя может получить представление о "правилах" постановки артикля с "именами собственными".
А то знаете, как в русских народных: "И я там был, мед и пиво пил, по усам текло, да в рот не попало!", что можно интерпретировать так: "Хоть всё в умных книжках прочитал(а) и все умные разговоры прослушал(а) ("мед и пиво" = знания, информация, полезные и ценные сведения), и даже создалось впечатление, что все понял(а) (= "по усам текло"), но в реальности пользоваться/применять эти знания не получается, т.е. они не "работают" (= да в рот не попало)." Говоря по-другому, даже имея "знания", не получается в нужный момент получить доступ к достоверной и ценной информации, и/или не получается эффективно применить ее на практике, чтобы быть конкурентоспособной и высокоэффективной личностью.

ГЛАВА 1. Существительное собственное и нарицательное.

Из школьного курса русского языка знаем,
что морфологически (= грамматически) существительные бывают собственными и нарицательными;
что орфографически существительные собственные пишутся с большой буквы, а нарицательные с маленькой;
что семантически существительные собственные (= предметы/явления с индивидуальным смысловым признаком) обозначают имена/фамилии, клички/прозвища людей/животных (= антропонимы/зоонимы), названия/наименования мест (= топонимы/гидронимы), организаций/улиц/сооружений и т.д. (= урбанонимы) и пр.; в то время как существительные нарицательные - это предметы/явления с общим/классифицирующим смысловым признаком, который объединяет их с другими подобными предметами;
что структурно существительные собственные и нарицательные могут быть простыми и составными, сложными и даже (о, ужас!) входить в состав идиоматических выражений;
что этимологически существительные собственные часто образуются от нарицательных и наоборот: Ампер - ампер, Hooligan - a hooligan, a smith - Smith. Не самая плохая книжка про имена собственные -"В мире английских имен" О.А. Леоновича - для расширения кругозора.

Также в семантическом (= смысловом) плане существительные нарицательные и собственные отличаются только коммуникативной функцией, которая и есть тот самый "переключатель", делающий одно и то же слово-существительное то нарицательным, то собственным. В данном аспекте артикль играет важную дифференцирующую роль. Чтобы понять эту роль, необходимо ввести понятия: неизвестное множество и известное множество.

Неизвестное множество.

Мы знаем, что на белом свете есть, например, какое-то количество травы, которая состоит из травинок. Сколько этих травинок точно, мы никогда не сможем узнать, потому что: 1) это совсем не нужно, так как не имеет прикладного значения (= не имеет смысла); 2) это при всем желании совершенно нереально сделать, потому что пока мы будем подсчитывать все травинки в Москве, в это время огромное количество травинок в Нью-Йорке вырастет, а другое огромное количество травинок в Токио успеет повянуть и уже никак не сможет попасть в наше "известное множество" - а какое же это тогда "известное множество", если в нем больше неизвестного? Аналогично будет с газонами и лужайками. Эти две главные причины образуют прагматический фактор, определяющий, почему такие существительные образуют неизвестные множества, которые неизвестны вовсе не потому, что про них ничего не известно, а потому что из-за динамического и постоянно меняющегося характера ни точное, ни приблизительное количество объектов в таком множестве невозможно установить, и, что главное, это совсем не представляет практического интереса. Такое множество называется неизвестным или абстрактным или гипотетическим.

Известное множество.

Предположим, что вы выполняете задание по ботанике и посеяли травку-осоку в горшочек, а когда она проросла, то посчитали травинки - их оказалось, например, тридцать три штучки и еще полштучки, все как близнецы-братья (или сестры, а почему, собственно, "как"?) - прямые и зеленые с остренькими кончиками. Это реально сделать? Почему бы нет. Зачем считать? Вопрос психологический, но и прагматический, который в данном случае интересует нас больше. А считаем травинки для того, чтобы знать насколько мы стали круче/некруче других ребят в классе и, следовательно, насколько получили больше/меньше социальной безопасности (= ресурс) по сравнению с тем временем, когда травы-осоки не было. Тем более, горшок, трава, интенция получить результат - все включено в общую структуру "privacy" - не захочешь, а начнешь считать-пересчитывать травинки.
В данной ситуации оба условия выполняются: 1) осуществлена прагматическая цель знать точное (иногда годится приблизительное) количество какого-либо множества; 2) представляется возможным узнать количество объектов в заданном множестве. Такое множество называется известным или конкретным.

В естественных языках (это такие языки, у которых имеется длинная и богатая история, в отличии от искусственных языков, у которых истории нет) логическая категория известного и неизвестного множества морфологизируются (= выражается морфологически) категорией числа: двойственным и множественным числом соответственно. Например русские слова год(-ы,-а) и лет(а) образуют грамматическую оппозицию двойственного и множественного числа одного понятия. Один/два/три/четыре года, но пять, сто, миллион и т.д. лет.

Имена собственные.

Предположим, что вы решили поменяться частью своей замечательной травы-осоки со своими троими товарищами по классу: Мишей, Катей и Тамарой. И вот вы принесли домой из школы три горшочка с травой-осокой, а ваша оставшаяся часть травы-осоки в четвертом горшочке на своем месте на окне стоит - все травинки во всех горшках как близнецы-братья (или сестры) прямые и зеленые с остренькими кончиками. Неудобно получается, совсем запутаться можно, кто есть who. Что делать? Верно, дать личные имена траве в каждом принесенном горшке. Или горшкам дать имена? Да и не важно, так как это пока одна общая как материальная, так и логическая структура. Какие имена дать? Можно экзотические: Согдиана, Шахроза, Шахла, Иаоса...; а лучше не разрывать историческую/этимологическую связь и назвать по именам дарителей: Мишей, Катей и Тамарой; или так проапдейтить: Мишель, Катарина и Тамара-сан; или еще как-нибудь.
Вывод такой: имена собственные необходимы для индивидуализации и выделения по какому-либо характерному признаку одного известного множества/объекта в структуре "личный/интимный/ дифференцированный по признаку свой-чужой" в оппозиции к другим известным множествам/объектам в структуре "общий и недифференцированный по признаку "свой-чужой", которые в свою очередь находятся в оппозиции к неизвестному множеству, причем все множества и объекты являются представителями одного класса предметов/явлений, в нашем примере - трава-осока в горшках.

артикли с собственными

ГЛАВА 2. Артикль с существительными именами собственными.

Определенный артикль (the) конкретизирует, индивидуализирует и группирует.
Неопределенный артикль (а/an) обобщает, обезличивает и разгруппировывает на отдельные элементы, вычленяя ОДИН отдельный элемент из всей группы однородных предметов/явлений и противопоставляет его своей группе.

Артикли the/a опредмечивают, в то время как "нулевой артикль" - распредмечивает. А так как имена собственные - суть второе "социальное" (= абстрактное, переносное, метафоричное) наименование овеществленного и материального существительного нарицательного, то "по умолчанию" имена собственные не нуждаются в артиклях-опредметчивателях the/a, потому что перед ними уже стоит "невидимый" нулевой артикль.

Ну всё как у людей! Согласитесь, что один и тот же человек включенный в разные социальные структуры будет вести себя (= функционировать) по-разному: ребенок в школе может быть круглым отличником и любимчиком учителей, дома тоже надышаться на него не могут, в своем дворе также ведет себя тихо и скромно, но в соседнем дворе его будто подменяют - все крушит и ломает, хулиган, одним словом. Что же так меняет поведение одного и того же ребенка? Социальная структура, а точнее - "социальная" оппозиция, в которую включен ребенок. Про оппозиции дальше и пойдет речь .

Однако всё меняется, когда меняется коммуникативная функция существительных собственных. Представим ситуацию, когда известное множество, например мини-группа в семейном садике, состоит их пяти детей: трех Джонов и двух Бобов, т.е. существительные собственные в рамках известного множества (садичная группа) образовали два вложенных известных подмножества (Джоны и Бобы). Такая оппозиция структур должна иметь свой морфологизатор. В русском языке это соответствующие окончания, в английском - определенный артикль в функции "стяжение/группирование объектов по общему признаку в структуре оппозиции к известному множеству":

артикли с именами собственными

В данном случае можно сказать, что существительные собственные "перешли" в разряд существительных нарицательных.
Если мы создадим аналогичную оппозицию, но заменим известное множество на неизвестное множество, то морфологизатор тоже измениться с определенного артикля на нулевой с аналогичной функцией: "стяжение/группирование объектов по общему признаку в структуре оппозиции к неизвестному множеству":

артикли с сущ собственными

Теперь предположим, что у одного из Джонов из известного множества Джонов (мини-группа детей в семейном садике) в оппозиции к не-Джонам (= Бобам) в известном множестве (та же мини-группа детей в семейном садике) есть индивидуализирующий признак, например красивый мячик, и мы создадим оппозицию между Джоном с мячиком и еще одним из оставшихся двух Джонов, вот даже и не важно, каким именно из двух. Данная структура требует опять морфологизатор. Даже два. Для Джона с индивидуализирующим его мячиков нужен опять определенный артикль, но уже в функции: "выделение объекта по индивидуальному признаку в структуре оппозиции к известному множеству"; а для одного из Джонов - неопределенный артикль в функции: "выделение объекта по общему/классифицирующему признаку в структуре оппозиции к известному множеству":

артикли с именами собственными

Несложно догадаться, что будет с морфологизаторами-артиклями, если мы в к одному из двух Джонов добавим второго и последнего Джона в оппозицию к Джону с мячиком:

артикли и существительные имена собственные

артикли и существительные имена собственные

Неопределенный артикль оформляет оппозицию логического присоединения, когда еще один новый объект-носитель общих признаков объектов как класса присоединяется к известному или неизвестному множеству, подчеркивая при этом, что любые дифференцирующие и индивидуализирующие признаки у этого объекта отсутствуют или не актуальны.
Благодаря метонимии фраза A (boy whose name is) Tom сворачивается и принимает компактный вид: a Tom, что означает "еще один мальчик по имени Том, плюс к тому, что уже имеется":

картинко

Нулевой артикль нужен, если отдельный объект-носитель общих "классовых" признаков находится "изолированно", сам по себе, не образуя оппозиций логического присоединения/группирования и т.п. ни к известному, ни к неизвестному множеству, однако может при этом иметь свои дифференцирующие и индивидуализирующие признаки:

артикли с именами собственными

Артикль не ставится перед любыми существительными выполняющими апеллятивную (= конативную) коммуникативную функцию, т.е. призывную, т.е. когда они выступают в роли обращения, выделяя лицо или предмет, являющееся адресатом речи:

Hey, girl over there, come here!
Girl, come here!
Mary, come here!
Mom, come here!
Mother, come here!

Артикль в данном случает не нужен из-за "конфликта функционалов" между нулевым артиклем, определяющим имя собственное, и определенным артиклем в функции выделения объекта по индивидуализирующим признакам в актуальный момент речи, в итоге: "все(х) конфликтующие стороны увольняют(ся)".

Щербаков Ю.Н. 2012 г.