His was a wise and instinctive temperateness that savoured of the Greek. Yet he was far from Greek. “I am Aztec, I am Inca, I am Spaniard,” I have heard him say.
[…]
He was at all times honest, and, because he was compounded of paradoxes, greatly misunderstood by those who did not know him. He could be as elementally raw at times as a screaming savage; and at other times as delicate as a maid, as subtle as a Spaniard. And–well, was he not Aztec? Inca? Spaniard?

Мудрая, инстинктивная воздержанность Каркинеса сближала его с эллинами, но во всем остальном он был далек от эллинов. Помню, он говаривал мне: «Я ацтек, я инка, я испанец».
[…]
Он был натура прямодушная, но вся сотканная из противоречий, и людям, мало с ним знакомым, это мешало разобраться в нем. Да разве разберешься сразу в человеке то необузданном, как дикарь, то нежном, как девушка, то изысканном, как испанец! Но ведь он и сам называл себя ацтеком, инкой, испанцем!

~~LINKBACK~~